Дробачевскому Борису
Двенадцать бомжей во главе с лжепророком,
Двенадцать евреев отменных кровей
Решили бороться с всемирным пороком,
Спасти от геены своих сыновей.
Но их лжепророк был распят на Голгофе,
Иуда удавлен народной рукой,
А двое других знатоков философий
В петле обрели свой душевный покой.
Во время скандальных крестовых походов
Один был убит христианской шпаной,
Другой,для крещенья опущенный в воду,
Был смыт в океан набежавшей волной.
Евреи всегда не любили погромы,
Но разве погром может быть без жида?
И вот, под ударом железного лома,
Один из бомжей замолчал навсегда.
А в 42-ом вдруг приспичило немцам
Решить навсегда нболевший вопрос
И трое евреев попали в Освенцим
И стали там мылом для жирных волос.
Один угодил в лагеря за Байкалом,
И как-то однажды весной поутру
Нетрезвый ЗК со звериным оскалом
Его проиграл коменданту в "буру".
Устав от сюрпризов советского строя,
Надеясь нащупать удачу свою,
Решили бомжи,уцелевшие двое,
На родину предков свершить алию.
Один оступился на жестком ухабе,
Другого подбил боевик "Хизбаллы"
И силы купата холима МАККАБИ
В борьбе за их жизнь оказались малы.
В петле и в тюрьме, на Голгофе,на плахе
Они завершили путь странствий земных.
Однако ОДИН,нееврей по ГалАхе,
Шагал вместе с ними,незримый для них.
ОН ВИДЕЛ ВСЮ ТЩЕТНОСТЬ ВЕРЫ.
ОН ВИДЕЛ ВСЮ ТЩЕТНОСТЬ РЕЛИГИЙ.
ОН ВИДЕЛ ВСЮ ТЩЕТНОСТЬ МЕССИИ.
ОН ВЫДУМАЛ ИХ ДЛЯ СЕБЯ.
1991 год.
|
Новости
Чаты
88:88 
