Архив

                  1

Саша и Миша поврозь да по Питеру.
Выдать бы им не мешало по свитеру, –
холодно было, зима лютовала
и сквозь крылатки до душ доставала.

То в экипаже, а то на извозчике,
чаще пешком, то стремглав, а то ощупью.
Время навстречу летело метельно.
Жаль то, что порознь и что параллельно.

Годы взлетят – быстроногие, строгие.
Сашу и Мишу сведут в антологии.
Узники духа, невольники чести,
Под коленкором в обнимочку, вместе.

Свежие, только что из типографии.
...Жалко, что нету такой фотографии.

                  2
                        
                   Другу и пародисту
                         Лёше Тараканову

Лёша с Серёжей гуляли по Курскому,
по Ленинградскому, по Белорусскому.
Их узнавали: два друга, два брата.
Кладовщики предлагали халаты.

Годы стремглав над вокзальными лицами.
Нищим, носильщикам, даже милиции
Лёша с Серёжей, дыша еле-еле,
вирши свои и читали и пели.
Жаль только – сколько столетий ни минет им –
им не стоять, как Пожарскому с Мининым.

                   3

Саша и Миша играли в гестапо.
Мучили Колю – царя и сатрапа.
Плакал и выл меж гестаповских стен
Мастер измен старый хрен Геккерен.

Голову сунув в объятия пресса,
Саша и Миша пытали Дантеса.
Стоны и крик раздавались не вдруг –
Бредил Мартынов без ног и без рук...
Вот вам, читатель, нежданный финал:
После их всех Бенкендорф разогнал.

                   4

Лёша с Серёжей играли в беспечность.
Прочили Вове его бесконечность.
И на досуге любили попеть
Песню про то, как приветлив Медведь.

Лёша с Серёжей лелеяли мысли:
как осчастливить бы думского Грызли,
как бы Отчизна с их лёгкой руки
вся превратилась в Большие Лужки.

Лёша с Серёжей в беспечность играли...
Что же нас всех ожидает в финале?