Для мастерской здесь тесно. Но окно простором переполнено. Оно, округу измеряя в километрах, чтит равновесие и заодно, вникая в труд, вовнутрь обращено.
Стол у стены наружной. А спиной художник ощущает мир иной, до коего не больше полуметра. И вот, как на весах, вопрос двойной: «С трудом я слажу, или он со мной?»
Тревога не беспочвенна: успеть осуществить полдела, или треть, вполне владея мастерством, обидно. Иллюзий мало: как ни посмотреть, разменян возраст золотой на медь.
Ну, что ж, – до туч с дождём наперевес и впрямь, выходит, времени в обрез. Ещё одной попытки нет в запасе. Пустырь. Дуга шоссе. Размах небес. Нагорный иерусалимский лес. День, заглянув, уходит восвояси.
|