Горенштейн Владимир

Вот флэт,
Где живет, жил, и будет жить Вася.

A это старинный бабусин буфет,
Который собою заставил весь флэт,
Где живет, жил и будет жить Вася.

A это вот – пара столовских котлет,
Которые Вася купил на обед
И временно сунул в бабусин буфет,
Который собою заставил весь флэт,
Где живет, жил и будет жить Вася.

A это – веселый пруссак–таракан
( Который у немцев – «русак»–таракан ),
Снующий меж парой столовских котлет,
Которые Вася купил на обед
И временно сунул в старинный буфет,
Который собою заставил весь флэт,
Где живет, жил и будет жить Вася.

A это – немытый граненый стакан,
Где часто ночует русак–таракан,
Снующий меж парой столовских котлет,
Которые Вася купил на обед
И временно сунул в ампирный буфет,
Который собою заставил весь флэт,
Где живет, жил и будет жить Вася.

A это – набитый клопами диван,
Где Вася балдеет, мечтой обуян,
Когда опрокинет немытый стакан,
Где часто кочует пруссак–таракан,
Снующий меж парой столовских котлет,
Которые Вася купил на обед
И временно сунул в бездонный буфет,
Который собою заставил весь флэт,
Где живет, жил и будет жить Вася.

A это – окошко в описаный двор,
Где вторит Василию старческий хор,
Когда он балдеет, мечтой обуян,
Классически выжрав заветный стакан,
Где часто ночует пруссак–таракан,
Снующий меж парой столовских котлет,
Которые Вася купил на обед
И временно сунул в глобальный буфет,
Который собою заставил весь флэт,
Где живет, жил и будет жить Вася.

A вот иностранишка с четким пробором,
Который приехал за русским фольклором
И был адресован в описанный двор,
Где вторит Василию старческий хор,
Кода он звереет, мечтой обуян,
До дна прочитав свой заветный стакан,
Где тихо ночует русак –таракан,
A мимо кочует пруссак–таракан,
Где просто бытует свояк–таракан,
Похожий на маленький рыжий банан —
Снующий меж парой столовских котлет,
Которые Вася купил на обед
И временно сунул в тот самый буфет,
Который собою заставил весь флэт,
Где живет, жил и будет жить Вася.

A вот и милиция с чутким прибором,
Которая тихо сидит под забором,
Следя незаметно за Четким Пробором,
Который приехал за русским фольклором —
В известный, подробно описанный двор,
Куда выползают старухи из нор,
Когда наш герой упадет на диван
И так забалдеет, мечтой обуян,
Что молодость вспомнит старик–таракан,
Усы опустивши в хозяйский стакан,
Стоящий, как стол, между парой котлет,
Что Вася когда–то купил на обед
И временно сунул в буфет без примет,
Который весь флэт разом сводит на нет –
Где живет, жил и будет жить Вася.
Где живет, жил и будет жить Вася.