Ташлицкий Ефим

                                  Игорю и Михаилу Бяльским

Романтик Чимган подпевает апрельской капели,
И в пушкинский профиль украшен листвой карагач.
Вовек не забыть наши песни, что вместе мы пели,
И ты на прощанье глаза от печали не прячь.
Кружит над горами Чимгана беспечная птица,
Легко ей в полете и виден наш путь свысока.
Не знает она, суждено ли сюда воротиться?
И встреча с друзьями былыми близка не близка?

А старый рюкзак потихоньку ругал перемены,
Он к новым хозяевам скоро привыкнет, как пес,
Теперь нас волнуют иные сюжеты и темы,
Нас лайнер судьбы далеко от Чимгана унес.
Ни Бога, ни черта на новом пути не боимся,
И пусть называется этот маршрут роковым,
Палаткам на склоне горы до земли поклонимся,
У каждой из них ты пропитан дымком костровым.

Рассвет над Чимганом на талой воде серебрится,
Душа замирает во сне от его красоты,
А рядом друзья, с кем ты сердцем готов поделиться,
Гитара по кругу и нет городской суеты.
... С постели поднимут плывущие с улиц молитвы,
И вид из окна возвратит тебя к будням своим,
А город дождями умыт, как левит после миквы,
И родина нынче зовется - Иерусалим.

Февраль 1998